 СЕРГЕЙ ИСТОМИН - ЧЕЛОВЕК ВЫДАЮЩИХСЯ КАЧЕСТВ И СЛОЖНОЙ СУДЬБЫ. ПОСЛЕ ТЯЖЕЛОЙ ТРАВМЫ ОН НАШЕЛ В СЕБЕ СИЛЫ НЕ СЛОМАТЬСЯ, А СМОГ ВЫКАРАБКАТЬСЯ И ЗАЖИТЬ НОВОЙ ПОЛНОЦЕННОЙ ЖИЗНЬЮ, В КОТОРОЙ ОСНОВНОЕ МЕСТО ЗАНИМАЕТ СПОРТ. НАШ СПОРТ. ПАУЭРЛИФТИНГ. ДАВАЙТЕ ЖЕ ОТДАДИМ ДАНЬ УВАЖЕНИЯ ЭТОМУ ЗАМЕЧАТЕЛЬНОМУ ЧЕЛОВЕКУ, ЧЕМПИОНУ И ПРОСТО ОБАЯТЕЛЬНОМУ СОБЕСЕДНИКУ.
МС: Как говорится, давай с самого начала... Сергей Истомин: Родился я в 1961 году в июле месяце. Штангу первый раз увидел в армии, где, собственно, и начал заниматься. И вот с 1979 года я начал активно заниматься, потом со мной случилось несчастье и штангу пришлось оставить... Четыре года длился вынужденный перерыв, а после того, как я оклемался — понял, что ног больше не будет — снова взялся за штангу. И она привела меня в чувство, заставила снова полюбить жизнь. МС; А когда ты вообще увидел штангу и как попал в этот спорт? С.И.: В Люберцах жил кумир всей тогдашней молодежи Сергей Зайцев. А так как я жил недалеко от Люберец, то видел Сергея достаточно часто и он смотрелся как человек с другой планеты. И я начал тренироваться. Занимался в полуразрушенной церкви на Таганке "забитой" железом... Хорошее было время... Проводили мы и свои соревнования. В то время было двоеборье, потом ввели третье движение — и стало троеборье... В общем, жили все время "железной" жизнью. Штанга соседствовала с бодибилдингом, тренировки на силу — с позированием... МС: То есть к пауэрлифтингу ты пришел не сразу... С.И.: В то время, пауэрлифтинга, как такового, еще не было. В 1979-80 гг все было вперемешку, двоеборье и позирование. Все, как говориться, в одном флаконе. На соревнованиях было очень интересно — сначала спортсмен жал, затем приседал, а потом позировал! Это все называлось атлетической гимнастикой. МС: В то время ты ездил на соревнования? С.И.: На первый чемпионат Советского Союза я не попал, а все из-за того, что получил "баранку" на "Москве". А так хотелось поехать... Если мне не изменяет память — это был восемьдесят шестой или восемьдесят седьмой год, Тюмень. Это был первый официальный чемпионат по троеборью. А во всех последующих соревнованиях я принимал участие — последний чемпионат СССР в Ленинграде, потом пошли уже чемпионаты СНГ... МС: И как успехи? С.И.: Самое мое большое достижение — третье место на "Кубке Балтики", это чемпионат Европы. Был четырехкратным чемпионом Москвы по пауэрлифтингу, был в пятерке на чемпионате СССР. А чемпионат СССР раньше, это как чемпионат Мира! Туда приезжали такие атлеты... и так много, что соревнования, порой, длились целую неделю! И по сей день, со всеми ребятами остались теплые и дружеские отношения. МС: А сейчас я задам тебе вопрос, очень личный вопрос, на который ты, если хочешь, можешь не отвечать. А если можешь, то расскажи, что же с тобой случилось? С.И.: Можно сказать, криминальная история — меня выкинули с девятого этажа. И, как мне кажется, из-за моих занятий пауэрлифтингом я отделался так... Посуди сам — ни позвоночник не задет, ни сотрясения мозга... Хотя легкое сотрясение было... Только ноги, в общем... МС: И что же случилось потом? Какими словами ты можешь описать свое состояние? С.И.: Я был как "тряпка". Потом у меня начались проблемы с алкоголем... Был на игле. Депрессия... Представь, я тогда весил всего 40 килограмм! "Синий" весь был. Да к тому же началась газовая гангрена... Цирк. Единственное, что сердце не "отключалось", а так... все было очень плохо. МС: И как же ты выкарабкался из этой ямы? С.И.: Мне помогали мои друзья. Марк Богорад сидел у моей кровати, говоря: "Ты выживешь, Серега. Ты будешь поднимать". После операции прошло совсем немного времени, и я приехал в зал, увидел штангу и... сто килограмм сразу выжал на четыре раза! Полумертвый. Через какое-то время я узнал, что есть такой человек — Виктор Зайцев, который занимается инвалидами. Я ему позвонил, начал тренироваться... и сразу же выиграл чемпионат России. Нет, сначала выиграл чемпионат Москвы, потом России, Европы и бронзовым на "Мире" стал. И это все в одном году. В 1996. И с тех пор занимаюсь. У нас же очень интересный вид спорта — сила растет с годами. Примеров множество — Вячеслав Пискунов, Юрий Поветкин, Марк Богорад... И, конечно, примером может служить Дикуль. Правда своими глазами я его рекордов не видел, но человек в его годы делает такое, что само по себе заслуживает уважения. МС: По вполне понятным причинам, ты сейчас с концентрировался на жиме лежа... С.И.: К сожалению, присесть со штангой я не могу, а то бы с радостью... МС: Немного о своих тренировках. С.И.: Я "слушаю" свой организм. Не буду тренироваться, пока полностью не восстановлюсь. А так, стараюсь тренироваться очень интенсивно и тяжело, но мои тренировки достаточно скоротечны. Получается, в среднем, две "сильные" тренировки в неделю и одна-две "слабые". Когда у меня есть возможность приобретать спортивные добавки, то тогда я чаше тренируюсь, нет — реже. Все дело в восстановлении. Но "слушать" свой организм не каждый может, кому-то нужен тренер, чтобы советовать, ну а кто-то доходит своим умом. МС: Ты занимаешься дома или стараешься ездить в зал? С.И.: Иногда я езжу в зал к своим друзьям. Но ты сам понимаешь, чтобы мне ездить на каждую тренировку — надо брать кого-нибудь в помощь. Чтобы коляску в машину помогли убрать, доставать... Некоторый геморрой, в общем, людям доставлять. А я оборудовал у себя дома зал, станок сварил сам, скамейку — сам. А штангу мне подарил Василий Алексеев. МС: Получается, что все свои рекорды ты "куешь" дома. С.И.: Да. Вот если я жму очень тяжелый вес, то жена помогает, страхует меня. МС: Последний тренировочный вес... С.И.: Я сейчас жму 180 на 5 раз. МС: А на "раз"? С.И.: 200. Причем я жму без майки, а так как она может легко добавить килограмм 10-15, то в ней я бы жал 210-215 кг. МС: К рекордам Дикуля, как относишься? С.И.: Здорово, конечно. Но хотелось бы посмотреть своими глазами. МС: Если сравнивать твои результаты в жиме лет десять назад и теперешние, в какую сторону будет перегиб? С.И.: В нынешнюю. Раньше я жал меньше. А сейчас, мы даже это проверили, отсутствие ног отнимает порядка 20-30 кг в жиме, плюс майка, минимум 10 кг... Так что, считай, на 30-40 кг я мог бы жать больше. Как говориться, к сложившейся ситуации делаю, что могу. Развиваю руки. Вот, например, ребята, которые ходят на костылях и занимаются армрестлингом, на равных борются со здоровыми. У них очень сильные руки, вафельное полотенце рвут. МС: А ты сам не выступал? С.И.: Это очень травмоопасный вид спорта, поэтому мне пришлось выбирать — либо пауэрлифтинг, либо армрестлинг. Я выбрал пауэрлифтинг. У себя в районе я любого мужика положу. А профессионал мне руку оторвет. МС: Я хочу тебя спросить насчет состояния инвалидного спорта, есть ли какие-то сдвиги в положительную сторону? С.И.: Сначала мы наблюдали государство только с тыла, теперь же оно начало поворачиваться к нам лицом. Конечно, внимания маловато. Тренера есть, но они на общественные началах. Да у нас все на общественных началах... Сама подготовка у нас не финансируется никак. Но положительные стороны тоже имеются, например, нас начали вывозить на все соревнования, хотя бы... МС: Но тебе помогают? С.И.: Мне помогают все — родственники, друзья, знакомые, товарищи с моей работы, с "Местбанка"... Все! Со своей стороны я тоже стараюсь быть полезным, нельзя же вечно на всех ездить. Хотя без их помощи, конечно, материальной и моральной, тяжело было бы. Да и ребята в команде тоже помогают. Кстати, наша команда, которая едет на Олимпиаду состоит из 10 мужчин и четырех женщин. МС: Ты собираешься выступать на Олимпийских играх, сколько там планируешь пожать? СИ.: Минимум 200 килограмм, минимум. В Атланте, мировой рекорд был 205 кг, но потом на арене появились очень сильные арабы... У них, оказывается, такое отношение к инвалидам... Для сравнения, у нас в России инвалидных волейбольных команд раз и обчелся, в Ираке же, их 260! А сравните Россию и Ирак. На соревнованиях очень интересно наблюдать за ними — музыку включают свою, молятся и жмут... по 220 кг. Может, они хотят доказать, что дух и воля американцами не сломлена... МС: Ты был в Атланте? С.И.: Нет. К сожалению, туда я не попал. Я тогда победил на чемпионате России, но мне сказали, мол, ты не едешь туда потому, что нет рейтинга. Новичок, короче... Рано еще. Я уверен, что Австралийская Олимпиада у меня не последняя. Завязывать я не собираюсь, так что держитесь все. Еще три-четыре Олимпиады "осилю". МС: Что значит "рейтинг"? С.И.: За два года перед Олимпиадой ты должен попасть в двадцатку сильнейших. Если будешь двадцать первым, на Олимпиаду не возьмут. МС: И какой у тебя рейтинг? С.И.: Точно не помню, но то, что я в десятке — это точно. Хотя, к примеру, у иракцев в десятке может быть четыре спортсмена, но на соревнования поедет только один. То есть, у меня реально повышаются шансы, так как из этих четырех человек, жмущих 220, 215, 210 и 205, поедет только один. А значит, у меня есть реальные шансы побороться за медали. МС: Что тебе не хватает, чтобы обогнать иракцев? С.И.: Время. Только время. У нас ведь тоже существует допинг-контроль: каждые двадцать дней берут анализ мочи. Получается, что даже "стимулировать" организм не возможно. Остается только время и положительные эмоции. А что значит положительные эмоции — это когда дома все в порядке. Дочь сыта, одета-обута, дома моральный климат на высоте, на душе все спокойно. Остаются только тренировки. И если эти факторы присутствуют в совокупности — прогресс будет. Если что-то где-то не так — стоп-машина. А так, нужны условия, конечно, питание спортивное... МС: "Неспортивный" вопрос - дочь уже взрослая? С.И.: Да, ходит в пятый класс. МС: Пауэрлифтингом интересуется? С.И.: Эх, не дают мне ее. А то я бы ее уже давно тренировать начал. С племянником такая же история. Говорят, расти не будет, то, се... А я говорю: "Дайте, хоть жать научу". Так что, сколько не убеждаю родителей, пока мне детей не отдают (смеется). МС: Есть у тебя еще какие-нибудь интересы, помимо пауэрлифтинга? Я знаю, ты ходил в горы... С.И.: Я поднимался на Эльбрус — 5642 метра. После этого, мне предложили заняться скалолазанием. Предложили подняться на 400-метровую стену — "Форосский кант". И вот, с еще одним парнем, я решил подняться на него. Естественно, была группа поддержки, мало ли что... Так вот, эти четыреста метров мы "пролезли" вместе. И я полюбил горы, меня туда тянет постоянно. Московская федерация скалолазания и альпинизма, с которой у меня сложились очень хорошие отношения, постоянно приглашает меня участвовать в различных акциях. Вот и сейчас, они предложили мне взобраться на стену "Эль Капитано" в Америке, но Олимпиада "помешала". МС: А большая масса не мешает альпинизму, ведь твоему организму приходится "сжигать" много кислорода... С.И.: Меня спасает то, что я очень много времени езжу на коляске, поэтому определенная выносливость присутствует. На большой высоте, практически весь потребляемый кислород идет на нужды организма, голове очень мало достается. И тогда начинается, так называемая, "горная болезнь". Проще говоря, неадекватное восприятие обстановки. У меня голова была в порядке. Видимо для тела кислорода необходимо было меньше, чем нормальному человеку, поэтому и голове хватало. МС: А были ли подобные восхождения раньше? С.И.: Да. Поднимались люди на Казбек, но его высота 5000 метров. А если эти, лишние, 600 метров по вертикали "расположить" горизонтально, то получится очень приличное расстояние. И получается, что восхождение по прямой не бывает, так что расстояние очень приличное. МС: А что может сказать людям, попавшим в похожую ситуацию, Сергей Истомин, человек с честью выдержавший это испытание. С.И.: Когда я сам попал в такую ситуацию, что-либо говорить мне было бесполезно. Пока сам не попадешь, пока не "пережуешь" горе свое... Очень многое зависит, не только от тебя, но и от окружающих людей. Вот если будут подходить с бутылкой, жалеть тебя, то это прямой путь "на дно". А если же люди поддерживают тебя, радуются твоим успехам — сходил сам в туалет, хорошо, чай налил, отлично — то это помогает намного больше. Помогает и поддерживает. Я бы мог расслабиться на диване и в туалет ходить с их помощью, но они не давали лежать спокойно — давай сам, все — сам. Можно сказать, что все — друзья, родственники — стимулировали меня, чтобы я побыстрее выкарабкался на свет. И я хочу сказать родственникам тех людей, чтобы они не жалели, а, наоборот, всячески "тормошили" их. Это не горе — остаться без ног, ведь они не главное в человеке. Само по себе, понятие "инвалид" — это собственное понятие. Если хочешь себя считать инвалидом, пожалуйста. Я себя инвалидом не считаю. Я сейчас живу полноценной жизнью. Я счастлив. Мне просто интересно жить... Дочка, когда была поменьше, говорила: "Повезло тебе, папа, ты уже на пенсии. В школу ходить не надо..." Единственное, чего я сейчас боюсь — это старости и дряхлости. Но с этим "буржуазным пережитком" мы будем бороться. МС: Ты часто приезжаешь на соревнования по жиму и мне кажется, что ты мог бы составить реальную конкуренцию "нормальным" спортсменам. С.И.: Так я один раз официально выиграл чемпионат Москвы в категории до 82,5 кг. Два раза был вторым. МС: Так почему же ты выступаешь В/К - "вне конкурса"? С.И.: Сейчас сложилась такая ситуация... Никому ведь не хочется проигрывать инвалиду, я так думаю. Формально, меня могли же и не допустить к соревнованиям. Ведь в правилах написано так: "спортсмен должен выйти к штанге, ...поставить ноги..." ну и так далее. Я бы с радостью вышел, но... Мне говорят: "Проводятся соревнования среди инвалидов, вот и участвуй там", а мне хочется, как раньше... МС: На душе не становиться тяжело, когда смотришь на "нормальных" людей? С.И.: Это было с начала. А когда со мной начали обращаться как с равным, например, на восхождении, в тренировочном лагере, все ждали инвалидов и думали, что они только питаться буду сами, а когда увидели нас... Ребята иногда забывали даже, что у меня ног нет. Просили: "Серёга, сбегай, принеси..." Мне мешают жить только бордюры. Р.S. В конце нашего разговора я решил поговорить немножко с женой Сергея, как же ей живется в это непростое время... МС: Как сейчас складываются ваши отношения? Маша: Нормально. Он, скажем так, человек не легкий, с трудным характером. Как человек он хороший, но характер очень сложный, для семьи сложный. Я бы не сказала, что Сергей после травмы стал сложнее, скорее, это какие-то бытовые нюансы. Конечно, насколько возможно, он старается себя обслуживать... Хотя бывает и ленится. МС: Не было ли такого ощущения, что "все"? Маша: Оно было в момент бесконечного мотания Сергея по больницам. Как я сейчас думаю, это было состояние психического шока, нежели, чем физического. Мыслей о том, что я уйду, брошу его — не было никогда. Было лишь страшно оттого, что не можешь помочь. Ведь Сергей умирал четыре раза. Врачи уже отказывались от него. Но мы смогли, выдюжили. МС: Занятия спортом не идут в ущерб семейной жизни? Маша: Нет. Никогда. МС: А дочь не хотите отдать папе? Маша: Нет, нет. По-моему, это не женский вид спорта. Пускай тренирует мальчишек.
Интервью взято из журнала "Мир силы"-Олег Перунов
|
Ваше имя: Гость
Группа: Гости
Ты здесь -й день
Ваш IP: 3.138.174.95
